Главная страница
Освоение НЗ
Заселение НЗ
1917-1941
Великая Отечественная
Ядерный полигон
Геология
Климат
Флора
Архив
Фотогалерея
Форум
Гостевая
Форум новоземельцев
Видео
 





На правах рекламы:

http://www.veleslip.ru/ мастерская холодной и горячей ковки.

• Кухонные уголки продажа кухонных уголков.

• грунт для цветов http://fotoclub.info/news/2860.html

 
 

ЯДЕРНАЯ ЗЕМЛЯ
от радиации военные спасались спиртом

Белушья губа памятник В.И.Ленину

Здесь ничего не растет. Ни деревца, ни кустика. Ветер воет круглый год и сбивает с ног. Туманы такие, что ничего не видно на расстоянии метра. Снегом двухэтажки заваливает под крышу. Ночь длится полгода, столько же – день. Лето – три дня в году. Нет рынков и никакой коммерческой деятельности.

Здесь жить нельзя. Но здесь живут, служат, и даже рожают детей. Военные, их жены. На Новую Землю они пришли 50 лет назад, и с тех пор этот архипелаг стал самой закрытой территорией России. Здесь находится Центральный полигон РФ. Все атомные бомбы, производимые в СССР, проходили обкатку здесь - ядерные взрывы сотрясали воздух, воду и землю 132 раза. На одном из островов Новой Земли побывал корреспондент «МК».

Только самолетом

Под крылом самолета столько воды, что даже не замечаешь, когда кончается Большая земля и начинается Новая. Но самолет неумолимо снижается, и коричнево-черная почва, щедро разбавленная озерами, становится все ближе. Подлетаем, значит.

В чреве самолета происходят метаморфозы: люди, вылетавшие из Москвы в цивильных костюмах, «обрастают мехом» - появляются зимние шапки, пальто, сапоги, перчатки. Выходим, и понимаем, что не зря тащили это добро за несколько тысяч километров – на улице плюс три, но страшный ветрище создает ощущение, что сейчас минус 10…

Пейзаж вокруг какой-то нереальный. Коричнево-черная земля, холмы, да черные скалы вдалеке. Может, мы на Луне? Эта мысль сидела в голове все три дня командировки.

А вот и «цивилизация». Господи, здесь что, взорвали атомную бомбу? Пятиэтажки неподалеку изуродованы, словно их накрыло взрывной волной: выщербленные до кирпича стены, отбитые куски штукатурки. Кое-где – руины, торчащая арматура. Боже…

Встречавшие нас режимщики (за прессой присматривала служба защиты государственной тайны), увидев обалдевшие лица журналистов, тут же поясняют: «Это брошенный городок! Здесь никто не живет». Ну, лукавили ребята, чего уж там. Позже узнали, что два дома все же заселены – служба обеспечения аэродрома Рогачево проживает там. А когда-то здесь был полноценный поселок с собственной школой…

До основного городка полигона – Белушьей Губы - всего 12 километров по грунтовке. По прямой всего семь. Пока едем, местные рассказывают страшную историю, как здесь погибли восемь солдат. Дембеля, уже возвращались домой. Решили пойти из Белушки пешком. Погода испортилась, завьюжило – запорошило, ребята заблудились и замерзли. Ужасная, глупая смерть…

Дорога петляет по твердому грунту, обходя болотистую тундру и бесконечные озера. Земля (если это можно назвать землей) словно присыпана черной щебенкой, будто отполированной и похожей на антрацит. Кое-где она похожа на застывшую лаву. Даже не верится, что это природное. В голову снова лезут мысли об атомных взрывах – мол, этот черно-пепельный цвет – результат испытаний.
А вот и Белушья Губа. На открытом всем ветрам пространстве 17 домов, госпиталь, телерадиостанция «Орбита», Дом офицеров, школа, детсад, и прочие административно-хозяйственные постройки. Залив Баренцева моря, башенный кран и два корабля. Здесь тоже Убогость оставила свою печать – дома с той же отбитой штукатуркой. Как нам объяснили, то – результат разгула стихии. Ветра выбивают все, что могут. И если делать ремонт каждый год, после зимы все снова будет в том же виде. Только я сомневаюсь, что кто-то вкладывал деньги в инфраструктуру. Их не было, денег-то. Белушья губа  ул. Советская
Но видимо кто-то там, наверху, почесал репу и решил, что гордое имя «Центральный полигон» не могут носить руины. К тому же, надвигалось 50-летие, гости приедут, пресса. Министр обороны недавно побывал. Могло получиться как с Видяево, когда после гибели «Курска» весь мир увидел, как живут офицеры, служащие на АТОМНЫХ субмаринах. Мир увидел, и офигел. Здесь – тоже самое. Потому и добрался-таки технический прогресс до Новой Земли. Замечательную школу и детский сад отделали сайдингом, и сейчас они выгодно выделяются зеленым и синим квадратиками на фоне однообразных, побитых ветрами, домов. В сайдинг же потихоньку одевают жилые дома и гостиницы. Глядишь, лет пять продержится новый стройматериал. Если финансирование не прекратится и в послеюбилейный год, городок полностью преобразится.

Полигон

50 лет здесь не было посторонних. Никогда. Никого. Только по делу. 83 тысячи квадратных километров полностью находятся во власти ученых-ядерщиков и военных.

почетный караул на праздновании 50-летия полигона Людям здесь всегда не везло. До 1870 года на архипелаге не было никакого местного населения. Как-то пытались поселиться на Новой Земле раскольники, но суровый климат и цинга убили обе семьи. Затем ненцы хотели обустроиться – результат тот же. В 19 же веке иностранные охотники стали хищнически истреблять фауну Баренцева и Карского морей, и царское правительство решило официально закрепить землю за государством, переселив на нее людей. Ненцев. В 1897 году 24 человека из тундры Большой земли переехали в тундру земли Новой. В Белушью губу. Здесь же оставались поморы, приезжавшие на промысел.

Но ненцам не дали долго похозяйничать на архипелаге. В 1954 году в государственных интересах здесь решено было построить полигон для ядерных испытаний. В то время в Белушке жили 283 человека. Русские уехали на материк, ненцев отселили вглубь острова, в поселок Лагерный, который полностью соответствовал своему названию. Люди жили за колючей проволокой, под охраной, были лишены традиционного промысла – охоты и рыбалки. Когда правительство предложило им вернуться на Большую землю, пообещав возместить скарб и поселить в нормальных условиях, все единодушно согласились. Состоялось очередное великое переселение.

А военные строители к тому времени заканчивали обустройство полигона. Он разделился на три сектора. На Южном острове расположился аэродром Рогачево с жилгородком, поселок Белушья губа – жилой и научный центр, штаб, корабельная пристань. На Северном острове один жилгородок, с военными и учеными. Именно там и проходили до 1990 года все испытания. Сейчас – мораторий, и землю сотрясают лишь неядерные взрывы. Полигон отвечал всем необходимым требованиям. Здесь можно было проводить все виды испытаний – подводные, воздушные и подземные. Этому благоприятствовал рельеф местности, наличие глубоководных бухт и заливов, высоких гор (до 1500 метров на Северном острове), а главное – удаленность испытательных площадок от населенных пунктов. 21 сентября 1955 года в районе губы Черной прогремел первый ядерный взрыв. Торпеду мощностью до 20 кг туда доставили в разобранном виде, инженеры ее собрали, отбуксировали, и на глубине 12 метров подорвали…

Орест Гусейнович Касимов

Орест Гусейнович Касимов на полигоне был начальником научно-испытательной части в 1960-64 – в самом начале «холодной войны». Высокий, подтянутый, интеллигентно-галантный, он и о страшных ядерных взрывах говорит так, будто рассказывает романтическую историю. Красиво рассказывает:
- Воздушный взрыв, это когда огненный шар не достигает земли. Если коснулся, взрыв называется контактным. Если просто на земле – наземным. Ну, с морским и без того ясно – когда взрывают торпеду на глубине.

Подводный – он самый эффектный. Их было всего три. Сначала поднимается мощный столб воды. Он непрозрачный, матовый, состоит из сплошных капелек. Вверх выбрасывается невероятно огромная масса воды, сверху образуется шапка гриба, тоже светлая, пенистая. Когда столб начинает обрушаться, у его основания растет кольцо из брызг, еще более светлое. Это – базисная волна. Волшебное зрелище! Ну, а воздушный и наземный взрывы все видели по телевизору: вспышка-огненный шар-радиационное облако. Все в мрачных тонах…

Как звучит… Но ведь это РАДИАЦИЯ! Облучение! Смертельно опасно!

- Как же вы вновь и вновь туда ходили, ведь радиационная пыль оседает везде, а периоды полураспада урана-плутония – тысячи лет? Сколько же вы рентгенов нахватали?!

- Ну, мы же не просто оголтело стояли и смотрели. Техника у нас, конечно, в то время была полуручная. Но другой-то не было. На поле были устроены приборные сооружения, в них мы прятали аппаратуру, измеряющую параметры взрыва: вспышку светового излучения и ударную волну – ее силу и давление, которое она оказывает, гамма-излучение (проникающую радиацию), брали пробы радиоактивного заражения местности. Как известно, последствия ядерного взрыва имеют два фактора: проникающую радиацию (те рентгены, которые мы хватаем), и радиоактивное заражение местности – пыль, которая остается после взрыва.

Мы – группа испытателей – на эскадренном миноносце подходили к опытному полю, где в закрытом бетонном хранилище нас ждали гусеничные вездеходы. За каждой группой была закреплена своя машина. Мы ехали к своим сооружениям ставить измерительную аппаратуру, заряжать пленки. Потом грузились на корабль, и уходили в море на безопасное расстояние – километров 80 от эпицентра взрыва. Минут через 40 после взрыва туда вылетал на разведку самолет с дозиметрической аппаратурой. Если уровень радиации был небольшой, можно было работать. Мы на вертолетах вылетали к своим сооружениям снимать показания приборов. Находились там недолго, в комбинезонах и противогазах, с дозиметром. Сначала разбирали мешки с песком, которыми был завален вход в сооружение – чтобы излучение не испортило пленки. Снимали показания, и на вертушках же возвращались на корабль.

Сначала взрывы производили раз в трое суток, потом – через двое. Но могу сказать, что серьезного облучения за годы испытаний никто из нас не получил. Я не слышал, чтобы кто-то лежал с лучевой болезнью…

Может быть и так. Только существует один парадоксальный факт. У каждого испытателя был персональный дозиметр, который после работы сдавали в службу безопасности. Там смотрели, кто какую дозу радиации получил, и регистрировали цифры. Но все эти данные куда-то пропали. Люди не знают, сколько рентгенов в сумме они схватили за годы службы на полигоне. Поди потом докажи, что та или иная болезнь у тебя случилась потому, что организм был облучен… Говорят, что именно поэтому злокачественная опухоль появилась у начальника полигона Евгения Горожина (служил в 1985-89 гг), и он умер от рака уже на Большой Земле. Он был настоящим командиром, и всегда уходил с полигона последним…

Еще рассказывают, что в Белушке до 1986 года не было укрытия. Его и сейчас уже нет – разрушено. Один капитан первого ранга рассказывал, что в дни испытаний они ставили на окно стакан, до краев наполненный спиртом. Когда земля вздрагивала и по поверхности высокоградусной жидкости шла рябь, военные хватали стакан и залпом выпивали. «Вот так и спасались от радиации, - крутит еще совсем не седой ус каперанг. – Те, кто не пил – уже в могиле, или где-то рядом».

Не знаю, кому верить. Тому, кто говорит, что никто не схватил серьезной дозы, или тому, что многие в могиле. Правдой может быть и то, и другое.

Страна непуганых медведей

В первый же день нам запретили выходить за пределы городка. Увидев неподалеку очередные руины, мы решили, что там – опять гостайна, какой-нибудь заброшенный «объект». Но все оказалось прозаичнее и романтичнее. Медведи! Белые! Как бездомные собаки, эти хозяева Арктики шатаются по помойкам в поисках пищи, живут в заброшенных зданиях, без стеснения забредают в городок.

«Местные» рассказывают о мишках с любовью, хотя отчетливо сознают всю опасность близкой встречи с Белым Топтыгиным. Вес до тонны, огромные когти и клыки.

Минувшей зимой мамаша с двумя медвежатами поселилась в заброшенном здании возле госпиталя. Они любили похулиганить на посту ВАИ, выбивали стекла. «Детишки» – уже рослые, но любопытные и веселые. С горки катались, ну, чисто ребятня. На четырех лапах забираются вверх, садятся, съезжают, и – снова вверх.

Аж две тропы миграции медведей проходят через жилую зону – с правого края и с левого. Так что они в городке гости частые. И ничего не боятся. Их чем только не гоняют – даже ракетницами выстреливают. Но такую тушу не пробить. Приходится выпихивать из городка в тундру гусеничным транспортом: подъезжают вплотную и толкают под зад.

А когда по радио передают предупреждение об опасности – что там-то и там-то лежит (идет, сидит) белый мишка, среди народа происходит обратный процесс – все хватают фотоаппараты и несутся в ту сторону запечатлеть животину на пленку. Ведь когда вернешься на Большую землю, так приятно будет перелистать фотоальбом…

новоземельский песик

Среди таких пасторальных историй удалось услышать и трагическую. Бывает, нападают медведи на людей. Если попал ему в лапы – смерть. Недавно – зимой – напал косолапый на солдата. Тихо подошел из-за угла. Снял скальп мгновенно. Внутренности выел. Он и рыбу и морских млекопитающих так же разделывает – голову и хвост не трогает. Хищника пристрелили. Потом прилетела комиссия – акт составлять, шкуру изымать. Шумели долго. Странно. Медведь белый, конечно, в Красную Книгу занесен. Но ведь он убил человека. Мать потеряла сына… Предъявить бы этим «зеленым» воочию труп без кишок, гладишь, перестали бы командира терзать вопросами «Как вы могли?…»

А вообще, те, кто на рыбалку идет или на охоту, с медведями мирным способом научились бороться. Набирают сгущенки побольше, и если лоб в боб с косолапым встретятся – кидают ему одну банку. Мишка от любопытства начинает ее мять, и в результате разбивает вдребезги, сгущенка разлетается, залепляя медведю глаза и шерсть. Пока тот в «порядок себя приводит», человек делает ноги…


Женские истории

Пытать здесь о чем-то мужчин – дело бессмысленное. Ничего от них не добиться – тут же кругом государственная тайна. Только о медведях они охотно рассказывают. О работе – молчок. Даже жены не знают, чем точно занимаются их мужья. Пришлось напроситься в гости. Светлана Винник, жена подполковника, чтобы привести меня к себе спрашивала разрешение у начальника режима. Позволили.

И вот мы сидим в трехкомнатной квартире. Я, плюс пять моих новых знакомых, офицерские жены. У нас девичник. На столе коньячок и закуска не хуже, чем в столице. Лишь одно маленькое «но». Масло сливочное консервированное. Сыр плавленый консервированный. Картошка консервированная (очищенная, в железной банке). Даже не верится, что такое бывает. Но сюда ведь продукты только на корабле привозят. Минимум на месяц вперед. Потом погода может испортить навигацию, и когда придет следующий корабль – никому неизвестно.

Офицерского продпайка – если не шиковать – вполне хватает на месяц. Если не хватает – иди в магазин. Здесь их три, цены – астрономические: сок «Добрый» – 85.60, масло сливочное – 145 рублей, колбаса «Русская» – 478 руб., майонез «Кальве» – 54 руб., гречка – 40 руб., водка «Праздничная» – 157 руб. Ассортимент – как в годы тотального дефицита. Я вошла и обомлела – словно в советские времена вернулась. На полках – только самое необходимое.

- Девчонки, где же вы косметику приличную берете, парфюм – ведь у вас дома все есть: в ванной и шампунь хороший стоит, и лаки для волос. Контрабанда что ли?

- Да раз в год закупаемся, когда в отпуска ездим. Все на год вперед везем – и подарки, и прокладки, колготы, помаду, - отвечает Настенька Федюнина. Она здесь самая младшая (ей 21) и живет на Новой Земле около двух лет. Глаза цвета спелой вишни, пухлые губки, длинные пышные волосы. Красавица.

Новоземельский сыромасличный набор

- Насть, тебя, поди, муж сюда силой привез?

- Нет, но ТАКОГО я не ожидала. Училась на психолога в Питере, муж приходит и говорит, что попросился при распределении на Новую Землю. Декан пальцем у виска покрутил, но мой настаивал. Вот и поехали. Он раньше, а я с 11-летней кошкой вслед за ним. Самолет сюда из Архангельска летает. Я две недели сюда «вылетала» – у меня какие-то проблемы с допуском обнаружились. Деньги кончились. Сижу с кошкой в обнимку, рыдаю. Подходят люди – оказалось новоземельцы. Настроили меня на боевой лад. Так все 12 дней меня и кошку кормили. Здесь вообще люди особые, всегда помогут.

Прилетаю – кругом снежные горы и снежные равнины. И этот кошмар в Рогачево. Я в первый же день маме написала: «Я знала, что тут ядерный полигон, но не думала, что бомбу испытывали прямо на жилых домах!»

Вот так – совпали мои первые ощущения и Настенькины. Я ведь тоже о бомбе подумала… Только я не дежурила по ночам на переговорном пункте, что бы хотя бы раз в месяц позвонить маме, никогда не везла, как она 104 кг груза с Большой земли – заказы знакомым и подругам. Не сражалась с штормовым ветром.

А Настя сражалась! У них там погода складывается из двух факторов: температура плюс ветер. Если градусов минус 30, а ветер 20 км\час – по ощущениям будет как при минус пятидесяти. Мало не покажется. А если еще снег метет, то он на лету твердеет, как град. И тогда по радио объявляют «вариант 3» – это значит, что дети не идут в школу. Вариант 2 – женщины не идут на работу. Вариант 1 – все сидят дома.

И вот как-то был «вариант 2», и Настя решила зайти к подруге в соседний подъезд – чтобы дома одной не торчать. Вышла, ветер сбил ее с ног, и она около двух часов сражалась со стихией, стоя на четвереньках, чтобы войти обратно в свой подъезд…

Еще одна Настя, Иванова. Родом с самого что ни наесть юга – из Севастополя. Прослужила 7 лет с мужем в Карелии, считала, что Север там, условия суровые и хуже не бывает. Но когда мужа направили на Новую Землю, поняла – бывает хуже!

- Вылетали из Архангельска в июле, там жара плюс 30, на мне маечка и короткая юбочка. В самолете сидели в первом ряду, когда приземлились, я в проход вышла и обомлела – все, кто в топиках был, стоят в шубах! В иллюминатор смотрю, а там военные в зимних шинелях и шапках. Говорю себе «Это условности», выхожу на трап, и понимаю, что это не условности, а реальность. Плюс два, дождь со снегом, ветер. Ребенку достала из сумки куртку, а сама в таком вот летнем виде до Белушки и ехала.

Ну, поселились, переоделись, пошли в магазин – надо же ребенку суп сварить. А там… только банки с селедкой. И все. Ни хлеба, ни картошки, ни лука. Деньги есть, а купить нечего: не пришел транспорт из-за погоды - продуктов нет…

В отличие от этих девчонок, Оксана Холод местная. Почти. Ее мама живет на Новой Земле около 30 лет, дочь привезла шестилетней девчонкой. У Оксаны все, не как у других. Сюда ведь как женщины попадают – вслед за мужьями. А Оксанка сама себе мужа привезла с Большой земли. Та еще история.

- Я у тетки гостила на Украине. Мне тогда 21 год был. До конца отпуска оставалось 10 дней, и вдруг тетка говорит: «Ксюша, есть хорошая партия». Познакомила меня с парнем, когда мы на поле арбузы собирали. Мы с ним ночь прогуляли, а в 4 утра он мне предложение сделал. Через неделю расписались.
- А он знал, где ты живешь?
- Знал, что «где-то на Новой Земле». Но где это, и с чем это едят – не представлял. А я-то тоже хороша! Замуж собралась, а даже не знала толком, как его зовут. Дима да Дима. А в загсе выяснилось, что по документам он Вадим. Я заявление заполняю, и спрашиваю: «А какая у меня фамилия-то будет?» Он отвечает: «Ты что, не помнишь? На ноже ведь написано!» В загсе все обалдели. А он мне ножик показывал, там нацарапано было «Холод», мало ли что за холод, может он любитель Севера…
- Вам не предложили пойти три месяца подумать?
- Нет, расписали нас без происшествий. Я уехала и три месяца без мужа жила, ему документы на въезд оформляли. Приехал. Я долго к нему привыкала. Но живем уже 15 лет!

Был момент, подались Холоды на Большую землю. Шесть лет там прожили. Муж на телевидении работал, окончил институт. Но Оксанке по ночам снилась Белушка, бродила она средь родных облупившихся домов и искала свою квартиру. А днем чувствовала себя потерянной. И они вернулись.

- И муж бросил работу на телевидении?!
- Если бы не бросил, я готова была развестись.
- Ну, вы прямо «декабристы наоборот». Она в ссылку – он за ней!
- Он же мужчина, нашел причину – коммерческую выгоду. Посчитал, что здесь можем больше заработать. Это он сейчас говорит «Белушка - моя вторая родина». Служит в связи. А у меня жизнь только здесь и идет – меня видят, во мне нуждаются…

Ей сейчас всего 35, но где только не довелось поработать Оксане! Она и прапорщиком служила, и в отделе воспитательной работы, в отделе кадров, в суде. «Между делом» получила юридическое образование, а сейчас будет директором совершенно нового комбината бытового обслуживания. Но ей все мало, и подалась она… в депутаты. Только не думайте, что за это на Новой Земле платят зарплату. Это дело общественное…

Светлана Винник, хозяйка квартиры, где мы сидим, миниатюрная, короткостриженная, волосы аккуратно уложены, ногти накрашены. Тонкие черты лица, голос какого-то необычного тембра, низкий, завораживающий. Ей 41. Родилась на Западной Украине, окончила в Москве ветакадемию. Она – гражданский ветврач, муж – военный ветврач. Наверное, изучает последствия радиационного облучения на организм животных. Света не знает.

Она, можно сказать, сторожил – попала сюда в 1991-м. Застала те времена, когда в домах лопались трубы, были перебои с электроснабжением, когда зарплату офицерам не платили по полгода, когда в военторге составляли списки семей, где были дети, и выдавали для них набор продуктов. Можно было взять все, кроме сигарет и спиртного. Тогда весь гарнизон квасил капусту, ее держали в подъездах, на лестничных клетках, дети бегали и таскали ее прямо из баков… Побочных заработков, как на Большой земле, здесь не бывает – тут ни рынков, ни коммерческих фирм. Жизнь зависит от того, когда придет транспорт…

Тогда, в 91-м, они всей семьей 12 дней вылетали из Архангельска – по причине туманов Новая Земля не принимала, и каждый день они ходили из гостиницы в аэропорт, чтобы услышать «Андерма-2 – нет погоды». Амдерма-2 – одно из названий полигона. А еще… Москва-300.

Попав в эту самую «Москву», Светлана, впала в уныние. Как и все. У мужа собственное детище – лаборатория, куча работы, он доволен. Гражданский ветврач там был не нужен, а жители еще не знали о нежданном счастье – враче для животных – и не обращались к вновьприбывшей. Это сейчас к ней идут косяками, и днем и ночью. Все лето она занималась мужем и дочкой, а потом решила пойти на работу. Устроилась в ВОХР… стрелком! И этому была рада, при деле же. Другой работы было не найти. Это сейчас там полно гражданских специальностей…

В том же году решили Винники родить себе сына. Света говорит, что по непонятным причинам беременность на Новой Земле у всех проходит легко. Но она, наверное, тогда не знала, что такое новоземельская зима.

Белушья губа ул. Советская

- Это сейчас мы на работу ездим на красивом автобусе, а тогда на гэтээске. Это такой гусеничный транспорт с люком посередине. Чтобы влезть в нее, нужно было на руках подтянуться. И я, с животом, так и лазала через люк. 30 минут в ней тряслись да мерзли – на морозе транспорт еле идет. А пешком и вовсе не дойти – заметет.

После декрета Света работала специалистом по работе с семьями, а потом у мужа на службе понадобились гражданские специалисты, и она стала работать по специальности. Но – заскучала, энергия требовала выхода, и это вылилось тоже в… депутатство.

В заложниках - дети

А деньги здесь зарабатывают мужья. По меркам военных – деньги приличные. Лейтенант с полной выслугой контракта (а контракты у холостяков трехгодичные, у семейных – на пять лет) получает тысячу долларов. Она складывается из должностного оклада, звания, выслуги и полярных. Почти половина военнослужащих остается на второй срок.

В последние года три население полигона заметно омолодилось, появилось много мам с колясками – дети родятся и здесь, и люди перестали бояться везти сюда грудничков. Наверное, потому, что бытовые условия значительно улучшились. Появился хорошо обеспеченный госпиталь, поликлиника, приехали педиатр и гинеколог. В школе учится 280 детей, в садике – почти 100. Открылся современный узел связи, и теперь можно позвонить на Большую землю родственникам в любое время дня и ночи.

новоземельские дети

Женщины говорят, что не боятся за своих детей, что здесь нет ни преступности, ни наркомании. Но один выходящий из ряда вон случай на Новой земле все же случился. В 1999-м здесь был… захват заложников. Два отморозка - солдаты из Дагестана – надумали дезертировать. А как убежишь с острова. Вот и решили они захватить школу в Рогачево. Детей там училось мало, согнали всех в один класс, посредине канистру с бензином водрузили, навели на нее автоматы: «Если нас домой не отправят, взорвем все на хрен».

Начались переговоры. Им говорили, что самолета нет в Рогачево, что погода нелетная. Они верили. Потом начальник полигона контр-адмирал Виктор Шевченко предложил отпустить детей в обмен на себя. Бандиты выпустили малышей, но оставили 10-й класс. Затем из Москвы прилетела «Альфа». Штурм был успешным. Заложники не пострадали, захватчиков пристрелили.


Березки видели?
На второй день нас повезли «на природу». По дороге попадаются такие же полуразрушенные проржавевшие остовы зданий, и бесконечная тундра. Мох, лишайники, травинки-былиночки, озерца. Невольно думаешь, что Тарковский своего «Сталкера» снимал именно здесь.

И вот - Мыс Любви. Это непередаваемо. Эту картинку я запомню на всю жизнь. Небо затянуто черными тучами, черная волна, доходя до берега, обрушивается белоснежными брызгами. Серые скалы среди моря обточены водой и ветрами так, будто заснули среди стихии гигантские киты. В небе с криком проносятся бакланы. Ветер такой, что фотоаппарат вырывает из рук…

- Лен, березки-то видела?

Это Паша, один из режимщиков. Но я же знаю, что здесь ничего не растет.

- Издеваешься? Какие березки…

- Да ты стоишь возле них.

Оборачиваюсь, и еще больше укрепляюсь в мысли, что меня разыгрывают – все растения здесь от земли поднимаются сантиметра на три.

новоземельские дети

- Ну вот же они, вот, - Павел тычет пальцем в распластавшиеся по поверхности «корешки».

Это и есть березки! Карликовые, почвопокровные. Ствол, едва выйдя из земли, расходится в разные стороны. Кривые извивающиеся веточки расползлись в разные стороны сантиметров на 20. Березки…

«Если ты полюбишь Север, не разлюбишь никогда!» Арктику легко любить издалека. Сидеть на материке и перебирать фотографии цветущей тундры, любоваться чистейшими водопадами, воскрешать в памяти суровые морские пейзажи, арктические зимы, северное сияние, белых медведей…

Уже в самолете, возвращаясь домой, мне кажется, я поняла, ЧТО тянет людей сюда. Мы на материке заплесневели, привыкли к комфорту, разучились работать руками, залезли в свои джакузи, спрятались за стальными дверями… А Север чистит. Удаляет все наносное. Сдирает условности. Именно здесь можно понять, чего ты стоишь на самом деле. Здесь НЕОБХОДИМО жить одной семьей, помогать новичкам. Здесь нельзя расслабляться. Здесь даже маленькие дети ежедневно совершают маленький подвиг. Тем, что живут. Тем, что идут в школу… Неужели, чтобы почувствовать себя человеком, нужно попасть на край Земли?


Новая Земля – Рогачево – Белушья Губа

Наверх страницы