12 ноября свое 10-летие отмечает, пожалуй, самый европейский театр Москвы - «Театральный особнякЪ». В 1998 году в подвальном помещении жилого дома неподалеку от Рогожской заставы, который теперь занимает театр, не было ровным счетом ничего. Работники театра мешками выгребали мусор, сами же по мере возможности делали ремонт. Спустя 10 лет «Театральный особнякЪ» напоминает современный дом в западной Европе. Здесь есть кухня, где артисты готовят себе еду на электрической плите, душ, спальня, стиральная машина, буфет, комната отдыха, огромная электронная и печатная библиотека.
- Бывает, я месяцами не выхожу на улицу, - говорит художественный руководитель театра, заслуженный работник культуры РФ Леонид Краснов. – Все необходимое под рукой, а от дома до работы 20 секунд пешком.
Сам зрительный зал, рассчитанный на 50 мест, напоминает уютную и вместе с тем вместительную гостиную, оснащённую по всем техническим требованиям «большого» театра. А зрители во время спектакля располагаются практически на сцене, что напоминает традиции древнегреческого театра.
- Мы называем себя театром эмоциональной драмы, - продолжает Леонид Краснов. – Я считаю, что в таких камерных условиях у меня есть возможность делать на сцене то, чего трудно добиться на больших площадках. Важна каждая мелочь, любой поворот головы. Наш зритель, находящийся в метре от сцены, видит, как двигается любой мускул на лице актера. Эффект колоссальный, ведь будучи зрителем, вы почти принимаете участие в процессе, словно наблюдаете за происходящим из своего окна.
Свой юбилей театр отмечает премьерой спектакля по пьесе итальянского драматурга Луиджи Пиранделло «Лиола». Действие происходит в маленькой итальянской деревне, жители которой всё про всех знают и постоянно перемывают друг другу кости.
Всего за 10 лет «Театральный особнякЪ» выпустил 22 спектакля как для взрослых, так и для детей. Художественный руководитель театра Леонид Краснов закончил актерский факультет Щепкинского училища. Стал известным в театральных кругах во многом после постановки в 1997 году «Гамлета», где на протяжении всего спектакля на сцене находился один актер, не произносящий ни единого слова.
